В Театре музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой очередная премьера - спектакль "Дорога" по двум ранним новеллам Томаса Манна "Дорога на кладбище" и "Разочарование". Он поставлен молодым режиссером-постановщиком Гульнарой Балпеисовой (она же и автор идеи). Музыкальное решение Олега Синкина. В этом спектакле слово и музыка по значимости равноценны. Произведения Баха, Бетховена, Штрауса, Вольфа, Меркьюри, Синкина звучат acappella в исполнении ведущих актрис театра:
Елены Веремеенко, Анны Комовой, Евгении Куровой, Алены Парфёновой. Ставить на сцене Томаса Манна, признанного одним из величайших писателей, - это требует немалой творческой отваги. Потому что в любом его произведении (пусть даже не в многостраничных романах, вроде "Будденброков") заключена копившаяся веками мудрость человечества. Попытки ответить на кардинальные вопросы бытия, проблемы нравственного выбора. Две вышеназванные новеллы вносят свою лепту. Искусно соединенные в один театральный сюжет, они представляют зрителю героя (в блистательном исполнении Максима Севриновского), внешне очень похожего на безымянного литературного прототипа из "Разочарования: "Лицо с серыми усталыми глазами гладко выбрито, а на губах постоянно играет непонятная и глуповатая улыбка. Приподнимая брови, он изредка внимательно всматривается, затем снова обращает взгляд в землю, что-то говорит сам себе, тряся головой". В общем, в народе о таких говорят "с приветом". Сам персонаж отзывается о себе мягче: "несколько чудаковатый".
Зрителю не совсем понятно, почему этот господин регулярно по ходу действия надевает пурпурный клоунский нос. Объяснение, кажется, можно найти в тексте "Дороги на кладбище", где Лобгот Пипзам (второе "я") снабжен красным носом закоренелого пьяницы. Нос (привлекший в свое время внимание другого классика - Гоголя) обретает некую образность: он "имел нечто неправдоподобно картинное, казался насадкой, печальной шуткой".
Весь рисунок роли может быть вмещен в это определение - "печальная шутка". Герой глубоко несчастен (потерял молодую жену и малюток-детей), одинок, все чаще прикладывается к бутылке. Однако что-то диктует ему: через силу, но шути, иначе совсем пропадешь. Максим Севриновский от лица своего героя прибегает не только к самоиронии, но и поддразнивает публику: "Сидят, слушают меня. Такие серьезные..."
Объяснение внутренней катастрофы было бы неполным, основывайся оно лишь на внешних прискорбных обстоятельствах. Новелла-монолог "Разочарование" помогает создать образ более объемный и поистине трагический, потому что здесь речь уже идет о тотальном наприятии жизни, неспособности радоваться ей и с благодарностью принимать простые ее дары. Лобгот Пипзам ненавидит поэтов, потому что они дали ему ложную картину мира. "Прославленная жизнь" на самом деле пресна и обыденна. Он не может испытать сильные ощущения от чего-либо (пусть ужасные, без разницы!). Путешествия, любовь, произведения искусства - все прах.
Как итог звучит фраза: "Мое любимое занятие - смотреть ночью на звездное небо, ибо разве это не лучший способ отвести взгляд от земли и жизни?" Камерный зрительный зал, кстати, на этих словах погружается в темноту, а затем заполняется светящимися кругами. Находок чисто изобразительного плана в спектакле немало. Запомнились тоненькое чахлое дерево с единственным уцелевшим листком и скамейка, на которой кто-то оставил пару туфелек. Их обладательнице они уже не потребуются. И шар, плывущий над сценой. Будто выпущенный в поднебесье детской рукой...
Нам, однако, не позволяют впасть в тоску. В финале на помощь призывается солнечный дар Иоганна Штрауса. Исполнители вальсируют под бессмертный "Голубой Дунай". И все возвращаются к привычному убеждению: жизнь бывает прекрасна!
Лариса Ровнянская, фото пресс-службы театра
"Дорога" идет на сцене Театра Камбуровой 4 и 6 декабря