В театре Вахтангова премьера пьесы Карло Гольдони (1710-1793) «Новая квартира». Комедия принадлежит перу автора, известного такими знаменитыми пьесами как «Слуга двух господ» и «Трактирщица». Их у него всего 267! Удивительно, что сей драматург, изначально по профессии юрист, а еще философ, принадлежал к католическому Ордену иезуитов. Он работал секретарем вице-канцлера криминального суда. Вопреки или благодаря этим обстоятельствам Карло Гольдони стал сатириком. А значит, писатель – на все времена.
Удивительно, что на сцене театра Вахтангова Гольдони никогда не шел, тут предпочитали Карло Гоцци. Впрочем…, нет, в эвакуации, в 1943 году была поставлена одна из пьес Гольдони, но до Москвы она так и не доехала. Итак. «Новая квартира» (1760). Тема суперакутальная, если оглядеться вокруг. Крупные города прирастают новыми районами. Центральные районы убиваются точечными застройками. Люди с ног сбились, улучшая свои условия жизни. В обиходе такие понятия как «ипотека», «кредит», «залог»… Известно, красиво жить не запретишь, вот только, увы и ах, силы можно не рассчитать и увязнуть в долгах. Так было и, видимо, так будет всегда. Все старо, как мир. Буржуазия хочет жить на широкую ногу. В нашей пьесе в угоду жене муж пускается во все тяжкие, приобретая новую квартиру, а транжирство приводит известно к чему. На этом фоне рассказывается история человеческих взаимоотношений - со множеством персонажей, совсем некрасивых отношений (кому как ни юристу знать, что происходит вокруг уже потраченных своих денег и еще не потраченных денег ближайшего родственника, на которого расчет не только единокровных, но пока еще потенциальных членов семьи). Обо всем об этом поведал московскому зрителю итальянский режиссер Джорджо Сангати 1981 года рождения.
Итальянец приехал к нам по приглашению художественного руководителя театра Вахтангова Римаса Туминаса. За спиной у почти сорокалетнего режиссера – научная степень в области журналистики, театральная премия «Premio Historio» в номинации «Театральное призвание». Дебют в качестве оперного режиссера и собственные пьесы, которые наряду с классикой (Шекспир, Аристофан, Брехт, Пиранделло) он ставит в созданном им же самим Teatro Bresci. Джорджо Сангати исследует методы современников: Льва Додина, Анатолия Васильева, Энн Богарт, Деклана Доннелана. Считает большой честью для себя быть приглашенным в прославленный русский театр в Москве и вообще говорит о русском театре как об ориентире и авангарде мировой театральной жизни.
Пожалуй, «Новая квартира» вполне авангардна – это комедия-эксперимент. В постановке смешались все жанры и стили, и в игре актеров, и в сценическом оформлении спектакля (Альберто Ноннато), и в костюмах (Элеонора Росси). Во всем эклектика на грани экстаза. Обращает на себя внимание интересная пластика героев пьесы, она служит как бы дополнительным языком, весьма выразительным. Дело в том, что именно эту пьесу Гольдони театры не спешат ставить. Она написана на венецианском диалекте, который даже итальянцы плохо понимают. Однако, по мнению режиссера, Алексею Дживилегову удалось сделать достойный русский перевод, что дало шанс для постановки.
Пьеса поставлена на Новой сцене театра в рамках творческой лаборатории, она достойна внимания и особенно будет интересна тем, кто изучает развитие театрального искусства профессионально. Задачу режиссер определил себе странную: оставить у зрителя горькое послевкусие. «Не нужно ждать, что будут смеяться, - говорит он. – Актер должен быть полностью погружен в проблемы своего персонажа – отсюда рисунок роли».
Ну что же, в советское время мы охотно и с удовольствием смеялись на пьесах Гольдони, Гоцци, Эдуардо де Филиппо, видно время поменялось, в эпоху глобализации стало не до смеха. Прекрасные актеры театра Вахтангова (Валерий Ушаков, Мария Волкова, Ксения Кубасова, Александра Стрельцина, Екатерина Крамзина и другие) сделали все что смогли. Вынули из нас массу ассоциаций с «новыми русскими», объединенной Европой и даже навеяли воспоминания о пьесах незабвенного Александра Николаевича Островского. Но, что правда, то правда, мы не смеялись. А все же жаль. Радости стало как-то маловато.
Марфа Зубкова, фото Валерия Мясникова